[Кусу-мастер]

продолжение "Ундины"

Воспоминания.
Энджи надо было подумать. Встреча с Рэем выбила из колеи ее привычную жизнь. Правда о его сердце и вовсе поставила в тупик.
Хороший. Добрый. Веселый. Но неспособный вызвать какие-либо чувства у нее... Сердце Энджи уже принадлежало одному представителю противоположного пола...
Существовало лишь одно место, куда могла она отправиться, чтобы все встало на свои места.
Это дом.
Впервые родные стены показались ей пустыми и безжизненными. Хотя такая хибара, в которой жила Энджи, даже не претендовала на звание «дом, милый дом». Нет, сначала все было хорошо: уютная трехкомнатная квартира, везде мягкие игрушки, теплый свет люстры...
А потом погибли родители. И девушке пришлось продать квартиру и переехать в полуразвалившийся дом с огромным «стажем». Обои отклеиваются, не успеешь их прилепить, половицы – атавизм атавизмов! – скрипят и стонут на все лады. Но выбора не было: надо было выживать одной.
Энджи хорошо училась. Не потому, что была семи пядей или горела желанием получить мировое признание, а потому, что жить ей было практически не на что: все средства от продажи квартиры исчезли, как тень в полночь, а крохотная стипендия не покрывала даже оплату жилья. Поэтому девушке приходилось учить по ночам, сажая зрения, чтобы сдавать, сдавать, сдавать – экстерном. Поскорее на работу. Лишь так можно выжить без родителей...
Два года вместо пяти. Да, Энджи действительно старалась. Но плата за это была слишком велика: девушке пришлось делать операцию, чтобы восстановить зрение. Слава Богу, один экзамен остался, и можно приступать к работе...
Энджи была в детстве боевая: ничего не боялась, и по деревьям лазила, и по чердакам... Только после появилась ОНА – фобия, которую девушка пронесла через всю жизнь, борясь с нею... Но вот институт, и выбор: хирургия, хорошо оплачиваемая, или страх. Победит что-то одно.
До сих пор побеждала Энджи.
Да, детство ее было ярким. Но потом девочка переселилась в мир фантазий и розовых пони, где все люди были милыми, добрыми и чуткими. Ничто не могло вернуть «заблудшую» - ни насмешки над ее неидеальной внешностью, ни издевательства сверстников, ни фразы, вроде: «Чудачка она...». Жизнь текла размеренно и спокойно, пока один случай не перевернул ее навсегда...

«Тусклый фонарный свет удлинял тени. Задержавшись в институте, Энджи совсем потеряла счет времени. Сейчас же домой... Тело требовало еды, а душа – отдыха. Было очень темно, даже темнее, чем обычно, поэтому отделившиеся от контура стены одного из домов силуэты остались девушкой незамеченными.
-Куда ты так спешишь?
Энджи вздрогнула и повернулась. Сзади стоял молодой мужчина, по виду намного старше ее, если это не неверный свет фонарей старил его лицо.
-Девушка, а можно с вами познакомиться?
-Домой, под одеяло, - Энджи ускорила шаг.
-Почему твой парень тебя не встречает, ведь уже так поздно?
Голос незнакомца насторожил Энджи, поэтому она решила солгать:
-Он ждет меня в аллее, - девушка бросила быстрый взгляд в сторону парка.
Вряд ли там кто-то есть...
-Хватит врать, тебя не ждут. Давай-ка я составлю тебе компанию.
-Спасибо, я обойдусь, да и Майк меня уже заждался, - Энджи почти бежала.
Как назло, никого вокруг, ни души...
-Видимо, он тебя не очень любит, раз до сих пор не пришел, - горячие пальцы схватили запястье Энджи.
Слишком поздно она ощутила запах перегара от парня. От стен отделились еще два силуэта, оказавшиеся молодыми людьми лет двадцати, и приблизились к невольному собеседнику Энджи.
-Последний раз, цыпочка, интересуюсь: со мной или без меня?
-Без тебя, красавчик, - огрызнулась Энджи, которой овладевал панический страх.
-Тогда не жалуйся! – и мощная пощечина отбросила девушку на пару шагов.
Не успела она подняться, как грубые руки схватили ее за волосы и запрокинули ее голову назад. Запах алкоголя обдал Энджи, она закашлялась. В следующий момент самый дюжий из парней пребольно укусил ее за губу. Пошла кровь, Энджи буквально ощутила, как теплая жидкость течет по подбородку
Не осознавая, что делает, Энджи с силой пнула куда-то наугад. По полному боли и злобы крику девушка догадалась, что цели удар достиг.
-Ах, ты, маленькая тварь! Ну, все, мое терпение кончилось!
Ее били, били, били... Потом прижали к стене и, схватив за запястья, принялись откровенно «лапать». Энджи вырывалась, кричала, но тщетно... Кажется, все кончено...
-А ну, отпусти ее! – сочный звук удара достиг ушей Энджи.
Он появился из ниоткуда. Поначалу девушка решила, что это еще один «любитель», но когда тот с фразой: «Нельзя бить девочек» буквально отшвырнул почти расстегнувшего ей кофточку парня на два метра, поняла, что ошиблась. Молодой человек оторвал от нее несостоявшихся насильников и схватил за руку:
-Бежим или оба пропадем!
Спорить девушка не стала. По крайней мере, если это – лишь игра, ее в лучшем случае изнасилуют, в худшем – убьют.
-Я вас не отпускал! – один парень оправился и попытался сделать выпад в сторону нежданного спасителя Энджи.
Куда там! Молодой человек с грацией танцора закрыл Энджи собой, а потом, сделав какое-то неуловимое движение пальцами, коснулся насильника.
Тот побледнел и упал сначала на колени, потом лицом в грязь, да так и не встал больше...
-Ты его убил! – последний нападавший – третий давно уполз от греха подальше – выбросил руку, в которой что-то сверкнуло.
Энджи буквально почувствовала запах крови, ее замутило.
-Бежим скорее! – раненный парень схватил девушку за руку и потянул в один из закоулков. – Знать бы выход отсюда...
-Тут рядом я живу, - задыхаясь на бегу, бросила девушка. – Тебя ранили?
-Ты врач?
-Вроде того...
Тяжелая входная дверь захлопнулась за беглецами. Парень оперся рукой о косяк и тут же застонал:
-Черт, больно.
-Дай посмотрю, - Энджи принесла бинты и лекарства.
Рана оказалась всего лишь глубокой царапиной. Девушка быстро управилась, а потом, сама не понимая, что делает, пригласила спасителя на чашечку чайного напитка – настоящий чай был слишком дорогим, чтобы пить его.
Парень оказался приятным собеседником и интересным молодым человеком. При свете люстры девушка, наконец, смогла рассмотреть его во всех подробностях. Мягкие, немного спутанные и мокрые от дождя каштановые волосы, темно-вишневые, коньячного оттенка глаза, полуулыбка с грустинкой, свойственной обычно хорошо пожившим людям. Энджи ловила себя на мысли, что ей все больше нравится юноша, что его смех приятен для слуха, а редкие прикосновения теплы... Словно гипноз опутал девушку, она тонула в красивых глазах нового знакомого, с каждой секундой становившегося все более нужным ей, все более родным...
Энджи сама не заметила, как заснула прямо на столе от пережитого. Чьи-то сильные руки бережно уложили ее в постель...
Через десять часов, когда Энджи, наконец, смогла проснуться, она обнаружила себя утопающей в розовых лепестках. Это стало для нее откровенным шоком – розы были не то, что дорогими, а очень и очень дорогими и редкими, ведь капризный цветок требовал нежной заботы и тщательного ухода. Девушка поднялась и, вдруг почувствовав себя ребенком, со смехом принялась подбрасывать к потолку разноцветные нежные лепесточки. Только наигравшись, девушка вспомнила, что не проводила Рейна. Ей стало стыдно: наверняка скромный юноша ночевал на кухне, где было довольно холодно...
Но на кухне никого не было. На столе, чуть в сторонке от тщательно помытых кем-то чашек лежала белая роза и записка, в которой значилось всего пять слов: «Ундина, я найду тебя. Рейн».
Красивый юноша со спутанными каштановыми волосами исчез так же неожиданно, как и появился. Порой Энджи задавала себе вопрос: а был ли он на самом деле? И тогда звериная тоска сжимала ее сердце, пытаясь выдавить из всех закоулков самое дорогое, что осталось у нее: память...»

Девушка побродила по комнате, бестолково переходя от разваливающейся тумбочки к не работавшему телевизору. Потом взяла со стола ключи и, запирая за собой дверь, прошептала:
-Вернись... Вернись, я жду тебя...
И только ветер, запутавшийся в шторах, вздохнул: «Он не вернется...»

Признание
-Остановитесь тут, пожалуйста, - Энджи расплатилась и вылезла из такси.
Вот оно… То место, где машина Дэна разбилась… Где там их дом? Нельзя Рэя одного оставлять. Дэн, может, и профессор, но, когда дело касается его сына, руки отца просто опускаются. Удивительно, что во время трансплантации Дэн вообще на ногах стоял. Хотя, учитывая то, что за подобный эксперимент профессора могли и в тюрьму упечь, выхода действительно не было.
Глаза Энджи наткнулись на следы крови. Похоже, это кровь Рэя…
Девушка пошла по следу. Дорожка кровавых пятен вилась между деревьев довольно долго, пока не привела девушку к небольшой полянке.
Там стоял заброшенный дом, по виду весьма напоминавший тот, в котором жили Рэй и Дэн. Энджи открыла дверь и зашла.
Заглянув вовнутрь, девушка поняла, что ошиблась. В этом доме никто не живет. Ни намека на пятое измерение, расширяющее пространство… Просто голые бревенчатые стены, пустые глазницы окон и дощатый пол с люком в центре…
Едва Энджи повернулась, чтобы уйти, как из-под пола послышался едва различимый стон. Энджи прислушалась: стон не был плодом воображения. Это был крик отчаявшегося существа, молящего о спасении…
Энджи с трудом подняла тяжелую крышку люка. Вниз вели вмурованные в толщу бетона ржавые скобы. Энджи на мгновение заколебалась, но новый стон заставил ее спуститься вниз.
Девушка немного постояла внизу, пока привыкали глаза. Когда темнота стала менее густой, Энджи различила дыру в стене, обозначающую вход в узкий тоннель. Лезть ли внутрь? Такой вопрос уже не стоял: девушка и так уже далеко зашла.
Очень страшно было ползти: а что, если на том конце – тупик? Развернуться она точно не сможет…
Когда самообладание уже оставило девушку, она все же вылезла в узкий грот, выложенный камнем. На холодном, но сухом полу, едва дыша, лежал лицом вниз в нелепой позе человек, мужчина. Энджи вынула фонарик и посветила. О, Боже, сколько крови! Безукоризненно белые манжеты, просто слепящие чистотой – и багровые засохшие пятна на оставшейся части рубашки и льняных бледно-бежевых брюках с некогда идеальными стрелками... Девушку замутило.
Пленник умирал. Энджи перевернула его, потрогала лоб и ужаснулась: несчастный метался в горячке, девушка почти обожглась о парня.
Знакомое лицо... Правильный нос, красиво очерченные губы, разбитые кем-то беспощадным, кожа вся в кровоточащих опухших рубцах... Глаза Энджи переместились на ладони юноши, туго стянутые веревками и увидели грязь и кровь под ногтями красивых, точно у музыканта, пальцев – несчастный от боли царапал пол своей темницы. На безымянном пальце левой руки тускло сверкнуло из-под грязи серебро перстня с каким-то камнем. Девушка присмотрелась: сначала его пытались снять, об этом свидетельствует содранная кожа, потом вынуть камень – лапки, держащие его, были частично отогнуты. Видимо, ничего не вышло, тот, кто хотел уничтожить перстень, проиграл эту битву.
Юноша определенно был красивым, но эти ужасные раны изуродовали его, а кровавые пятна не давали разглядеть пленника в подробностях, понять, откуда Энджи так знакомы черты бедняги, почему вдруг по спине пополз холодок, а кровь похолодела сильнее, чем прежде.
Энджи вцепилась пальцами в веревки мужчины, попытавшись распутать тугие узлы. Тщетно – их вязал профессионал, с особым цинизмом и тщательностью опутывая каждый палец грубой веревкой, после скручивая ладонь в кулак, а потом приматывая их друг к другу под углом, при которым малейшее движение вызывает синяки и боль. То же можно было сказать про ноги – кому-то очень не хотелось, чтобы парень выбрался из тюрьмы своей. Ужасно...
-Тут я его не оставлю, даже будь он трижды плохой! – сама себе сказала Энджи. – Сама потом разберусь, что с ним делать, а сейчас к Дэну, он поможет…
Девушка ввинтилась в лаз, с трудом вылезла наружу, закрыла плотно дверь и во весь опор помчалась глубже в лес…
Энджи, оказывается, взяла изначально немного не правильное направление, уйдя левее, чем нужно. Девушка вскоре отыскала спрятанное жилище, ворвалась вовнутрь и чуть не врезалась в Рэя. Парень, уцепившись за косяк, хрипло дышал. По бледному лицу тек пот, бинты пропитались сукровицей.
-Ты что делаешь? – закричала Энджи. – Зачем геройствуешь?
-Энджи… - прохрипел Рэй, без сил оседая на пол.
Девушка бросилась на пол рядом с ним, приподняла ему голову, положила себе на колени…
-Чего это ты вздумал, а? – тихо спросила девушка.
-Я должен быть в форме… - простонал Рэй.
-Ты должен быть в постели! – одернула Энджи. – Ты же столько крови потерял!
-Тебе легко говорить, ты имеешь право быть слабой…
-И ты имеешь! – заверила Энджи.
-Нет, - Рэй со свистом втянул в себя воздух. – Я должен быть сильным… Я же мужчина...
Энджи переложила Рэя на кровать, села в изголовье запустив руку в густые черные волосы.
-Куда ты уходила? – уже сонно спросил Рэй, наслаждаясь ее прикосновениями.
-Домой, - рассеянно ответила Энджи. – Надо было котенка покормить.
-Покормила?
-Угу...
-А как же котенок без тебя там один? Давай его к нам, уж ему покушать всегда найдем, - усмехнулся юноша.
-Не придирайся к словам. Ну, как я могу оставить тебя в таком положении? – рассмеялась девушка. – Пропадешь же! Папа твой над тобой трясется, жаль только, в прямом смысле слова.
Рэй взял ее руку, прижал к себе, впитав всю теплоту:
-Может, я преувеличиваю, может, ошибаюсь, а может, просто схожу с ума, но я влюбился в тебя, Энджи…
-Что? – сердце девушки сладко забилось.
Эти слова она мечтала услышать от Рейна, но он пропал… Эти слова снились ей по ночам… Всего три слова: «Я тебя люблю»… Они так коротки… И так способны изменить жизнь…
-Я тебя люблю… - повторил Рэй. – Всем моим большим стальным сердцем…

Магия, как она есть
Дождавшись, пока Рэй заснет, Энджи отправилась на поиски профессора. Открывая дверь за дверью, вновь и вновь прокручивала в голове эту фразу: «Люблю… всем своим стальным сердцем». Зачем? Зачем???
Энджи не могла отдать Рэю свое сердце. Да, он добрый, веселый, но… Рейн ей дороже… Как бы Энджи не пыталась задушить в себе свою первую страсть, ничего так и не получалось: это сильнее ее. Девушка была почти уверена: не знай она Рейна, у Рэя были бы все шансы...
Наконец Энджи догадалась выглянуть на улицу и сразу же наткнулась на профессора. Дэн покачивался в кресле-качалке под навесом, сжимал зубами мундштук изящной трубки и блаженно щурился на ливень.
-Курить вредно, - произнесла Энджи.
Вместо ответа Дэн вынул изо рта трубку и побил ее о ручку кресла. Из чашечки трубки ничего не посыпалось.
-Привычка… Курить бросил, а в зубах держать что-то надо…
-Обязательно трубку?
Профессор молчал, любуясь дождем.
-Зачем вы сказали ему, что его сердце – стальное? – с болью выдохнула Энджи.
-Я ничего не говорил ему. Рэй знает это с самого начала. Думаешь, он лег бы под скальпель, не зная, что ему вложат вместо его слабого моторчика?
-Это ужасно…
-Жизнь вообще жестока, детка, привыкай… - усмехнулся Дэн.
Косые струи дождя хлестали землю. Дэн с наслаждением смотрел на слезы неба. Энджи молчала.
-Люблю дождь, - неожиданно произнес Дэн. – Отец, дедушка Рэя, рассказывал мне легенду, которую в свою очередь слышал от своего отца и так далее… Он рассказывал, что, когда Земля еще не была такой, после дождя выходила радуга… Это физическое явление преломления света Солнца в каплях воды… И самая непостижимая магия на Земле…
-Солнце – досужие выдумки бабушек у подъездов. Вам, профессору, надо думать о чем-то более приземленном.
-Знаешь, девочка, - Дэн вынул трубку изо рта и вздохнул: - Пока я не встретил Мишель, я занимался тем, что забивал себе голову всякой ерундой: схемы, таблицы, графики... Я так долго верил, что магии не существует, что это все больное человеческое воображение... А потом Мишель призналась, что властна над временем, а я открыл для себя телекинез. Ради любопытства я сунулся в эту проблему, и, знаешь, волосы у меня на голове просто встали дыбом. Наука помогла мне разве что собрать стальное сердце для сына, работать же этот кусок железа заставила сильнейшая магия – желание жить. Если бы Рэй смирился со смертью – все пошло бы прахом.
-Это же не...
-Магия. И любовь – магия. И ненависть, и ревность, и желание пожертвовать личным счастьем ради счастья другого человека – тоже магия. Или ты на самом деле думала, что все волшебство содержится в волшебных палочках и остроконечных шляпах?
-Тогда как объяснить, что Земля, которая должна была умереть еще тысячелетие назад, все еще жива? Тоже ваша магия? – с ехидцей поинтересовалась Энджи.
-Энергия Мысли – Аммаир и энергия Любви – Иддаир. Если они могут зажигать и уничтожать звезды, почем бы им не поддерживать планету? И ведьмы, и колдуны действительно существовали там, где люди искренне принимали магию, но сильнее всего она в нас самих, ведь мы создали ее. Она в наших душах.
-Одно дело – вылечить сына, а другое – верить в Солнце, - буркнула Энджи.
-Нет, девочка моя... В этом мире после Бога лишь один властелин. А все остальное... – Дэн отколупнул от подлокотника кресла-качалки облезающий лак, посмотрел на него и отдал на забаву ветру. – Все остальное ше-лу-ха, за которую я не дам яйца выеденного. Солнце существует. Там, за тучами, за космической пылью… Большое, горячее Солнце… Я докажу тебе… Всем докажу…
-А Рэй верит?
-Рэй? – Дэн вздохнул. – Рэй верит…
-Мне помощь нужна ваша, профессор, - после непродолжительного молчания решилась Энджи. – Желательно побыстрее.
-Для тебя – что угодно.
-Наткнулась на дом я под сенью листвы, случайно запуталась я и ошиблась. В подвал вела лестница в толще плиты, там парень стонал. Я спуститься решилась. В подвале холодном лежит он в крови, в горячке – тяжки его, видно, мученья. Но лаз слишком узок. Профессор, пойми: мне помощь нужна. А страдальцу – леченье.
-Стихами говоришь? – улыбнулся Дэн.
Энджи пожала плечами:
-Иногда бывает, я не контролирую это.
-Здорово. Похоже на силу ундины,.
Знакомое до боли слово обожгло Энджи не слабее раскаленного тавра.
-Что вы сказали?
-Ундина, - повторил Дэн. – Это мифическое существо, человек с рыбьим хвостом, русалка, если угодно. На Земле сейчас живет девушка с ее способностями. Когда сила начинает рваться наружу, слова ундины начинают складываться в рифму против ее воли. Ходит легенда, что именно ундина поможет Земле стать такой, какой она должна быть: цветущей, солнечной… Счастливой… Да что с тобой?
Энджи стояла, зажав рот рукой, в глазах ее блестели слезы. Горячее, живое сердце нервно билось о ребра.
-Ундина… Ундина! – и девушка разрыдалась, упав в объятия проснувшегося и подошедшего Рэя.
-Тихо, тихо, что с тобой? – Рэй поглаживал Энджи ладонью по длинным волосам. – Все хорошо… Папа, что ты ей сказал?
-Ундину помянул… - растерянно ответил Дэн, непонимающе глядя на рыдающую девушку.
Энджи вцепилась пальцами в рубашку Рэя, заливая ее слезами. Да, ей было жаль переживающих отца и сына, но не могла же она признаться, что видела уже легенду во сне и что ундиной когда-то давно назвал ее Рейн…
Как раз накануне того дня, когда он исчез…
Через час, с трудом успокоившись, Энджи сидела на диване рядом с Рэем, пока Дэн спешно собирался в дорогу. Опустив голову, Энджи еле слышно всхлипывала, а Рэй утешал ее, как маленькую.
-Ну, что нашло на тебя? – шептал Рэй, поглаживая волосы девушки. – Все хорошо, я рядом… Ничего не бойся, пока я с тобой, слышишь? Я от всего защищу тебя.
-У нас ничего не выйдет, Рэй, - всхлипнула Энджи. – Просто ничего не получится.
Рэй взял лицо Энджи в руки, повернул к себе. Приблизил свое лицо… Задержал на секунду, вдыхая аромат ее кожи… Энджи полными слез глазами смотрела прямо в голубые озера глаз Рэя.
Парень приблизил свои губы к губам Энджи, легонько прикоснулся к ним, опьянев от аромата нежной кожи. Энджи не сделала ни единого движения, ни мускулом не шевельнула, пока Рэй целовал ее.
Юноша, осознав, что Энджи холоднее январского снега, оторвался от нее, заглянул в несчастные, изумленные и напуганные глаза…
-Ну, почему ты так боишься меня? Что я сделал?
-У нас ничего не получится, - повторила Энджи, ощущая, как поцелуй Рэя все еще горит на ее губах.
Никому не позволяла себя не то что целовать – за ручку взять... А потом ждала Рейна... Как жаль, что ее первый поцелуй был не с ним…
-Рэй, оставь ее в покое, - посоветовал вернувшийся профессор. – Энджи, пошли.
Энджи вырвалась и вышла под ливень. Дэн немного задержался, ведь сын вцепился в него обеими руками и прошептал:
-Папа… Сделай все, чтобы она вернулась…
Дэн вырвал свою руку, прошипел ему в ответ:
-Я почти уверен, что девочка не любит тебя.
-Я все сделаю, чтоб полюбила! Я сделаю ее самой счастливой в мире, она ни в чем не будет знать нужды, будет защищена от всего, но верни ее мне. Не калечь сильнее, чем покалечил два года назад.
Никогда еще Рэй не упрекал отца в том, что тот заменил ему сердце.

Пленник
Энджи старалась запомнить дорогу, но усталость и нервы не дали сделать этого должным образом. Все же она и Дэн немало поплутали, разыскивая хорошо спрятанный дом. Наконец, вдали показалась его крыша. Энджи почти бегом бросилась к нему, а профессор, едва поспевая за прыткой девушкой, запыхался и вспотел. Нагнав Энджи только у входа, профессор тяжело оперся рукой о косяк двери.
-Тут? – тяжело спросил он, открывая косую дверь.
-Люк, - Энджи хотела было приподнять крышку, но профессор остановил ее, направил ладонь на тяжелые доски. С пальцев его потекла зеленоватая аура, которая и приподняла крышку.
Открылся темный провал. Профессор на веревке спустил в него лампу, попробовал ногой скобу, недоверчиво вздохнул, на всякий случай привязал к крышке веревку и осторожно, держась за нее, стал спускаться.
Предосторожности оказались не напрасными: выдержавшие почти невесомую Энджи, скобы стонали и скрипели под ногами не такого уж и легкого Дэна. Энджи спорхнула вниз, едва дождавшись, как веревка освободится.
Профессор стоял внизу, распутывая ее. Энджи недоумевала: разве нельзя просто вытащить пленника? Словно угадав ее мысли, профессор указал ей на проход:
-Лезь, привяжешь к нему веревку, пущу по ней магию.
-А без этого никак? – пискнула Энджи, но, увидев глаза Дэна, покорилась и ввинтилась в темную дыру.
Энджи все еще ощущала на губах вкус губ Рэя… Зачем? Зачем… Энджи казалось, она предала Рейна… Предала, ведь надо было царапаться и кусаться, а она позволила Рэю…
Да, много времени утекло с тех пор. Но, раненная однажды, Энджи боялась людей. Особенно мужчин. Особенно – красивых мужчин. И пусть Рэй не такой Аполлон, как ее первая любовь, но все равно: икс-игрек. Мужчина. Опасный.
Лучше остаться совсем одной, чем быть с другим...
Энджи сама не заметила, как выползла в маленький грот, служивший тюрьмой для израненного юноши. Девушка легонько провела пальцами по лбу его и ужаснулась: температура зашкаливала.
-Ты это… Не умирай… - произнесла Энджи, привязав веревку к путам пленника и крикнула: - Можно!
Через минуту зеленоватая аура вытащила бедолагу из его темницы. Энджи вылезла следом: очень уж ей не терпелось посмотреть на юношу при более ярком освещении.
Дэн возился с беднягой: разрезав веревки, он приводил его в чувство… Достал маленькую склянку с темно-зеленой жижей, обмазал ей губы юноши… Тот судорожно слизнул… Наконец, юноша открыл глаза и невидяще посмотрел на Энджи.
Какие красивые глаза… Темно-вишневые, коньячного оттенка… Пронзительные… Да это же…
-Рейн! – закричала Энджи, подхватив спасенного в объятия. – Рейн, очнись! Рейн!..
Со слезами Энджи гладила лицо юноши, израненное жестокими ударами… Кто посмел так искалечить ее любимого? Да попадись он только…
-Рейн… Рейн, я тебя вылечу… Обещаю… У нас все будет хорошо…
Дэн нарочито громко хлопнул дверью, предоставив Энджи укачивать Рейна в объятиях, шептать ему наивные признания, плакать и любить…Любить бесконечно…