пряник на полке много веков пылится,
линия жизни высечена плетьми.
кем после смерти становятся самоубийцы?
может быть,
неродившимися детьми?
***
Видишь, сколько лживости в этих лицах? Им известно кто, почему и как.
Им по рангу велено ныть и злиться, опускаясь к детскому "сам дурак".
Видишь, сколько ненависти и злости? Им никто не важен, никто не мил.
Знай, тебе сперва перемоют кости, а споткнешься - "я ж тебе говорил..."
Здесь слова такие, что режут дёсны. Расскажи о небе им, о стихах,
как в саду вишнёвом гуляют вёсны, как могуч и дик первобытный страх,
как тебя всего накрывает снегом, как в костре сгорают календари,
опадает солнце закатом спелым, мир ужат до тома Экзюпери
и завёрнут в школьный зелёный атлас. Расскажи про рифмы в твоём нутре,
как сменяет детство седая старость, как прекрасно озеро на заре...
Напорись на стену непонимания, злобы и пугающей черноты.
Это мир гротескно пустых созданий.
Так бывает.
Просто они - не ты.Видишь, сколько лживости в этих лицах? Им известно кто, почему и как.
Им по рангу велено ныть и злиться, опускаясь к детскому "сам дурак".
Видишь, сколько ненависти и злости? Им никто не важен, никто не мил.
Знай, тебе сперва перемоют кости, а споткнешься - "я ж тебе говорил..."
Здесь слова такие, что режут дёсны. Расскажи о небе им, о стихах,
как в саду вишнёвом гуляют вёсны, как могуч и дик первобытный страх,
как тебя всего накрывает снегом, как в костре сгорают календари,
опадает солнце закатом спелым, мир ужат до тома Экзюпери
и завёрнут в школьный зелёный атлас. Расскажи про рифмы в твоём нутре,
как сменяет детство седая старость, как прекрасно озеро на заре...
Напорись на стену непонимания, злобы и пугающей черноты.
Это мир гротескно пустых созданий.
Так бывает.
Просто они - не ты.
***
города сменяются городами,
поезда границы надвое режут.
сохрани секрет этот между нами -
города другие,
а люди - те же
***
Это была в доску своя весна, ливень шатался ночью по сонму улиц.
И как всегда - столица была тесна, люди глотали кофе, обиды, пули.
Всё было предсказуемо, как "Тhe end", вдвое попсовее возле-вокзальной встречи;
там, где составы мчатся на Неверленд, я на перроне нервно сутулю плечи.
Кто-то сидит на сумках и пьёт макшейк, кто-то рассыпал целый пакет ирисок,
девочка улыбается до ушей, пальцем скользя по экрану - листая список
новых входящих. Мальчик кричит: "смотри! мама, смотри, здесь бесконечный поезд!"
Стрелка ползет, как гусеница, на три. Знаю, вокзал не помнит своих героев,
светловолосый парень рисует их, в мятый блокнот с линованною бумагой.
Я же стою, просто смотрю на них, будто ищу в массе народу баги -
вон, например, хлопнула по щеке девушка в сером платье красавца в шляпе,
плачет, уходит, он же бежит за ней, с видом скорее глупым, чем виноватым.
Я продолжаю молча глазеть, держу
пару газет, громко шуршат страницы.
все погрузились в вагоны, а я сижу.
поезд отъехал ровно в четыре тридцать,
как и всегда - в неведомый Неверленд.
Завтра вернусь. Буду здесь в полвторого.
-
мне никогда не продают билет
в город, где мы
любим друг друга.
снова.
www.stihi.ru/avtor/sashkabuckashka