прежде, чем выложить свое фентези, предупреждаю
Оригинал уже сохранен на ресурсе "Проза.ру". Сертификат об авторских правах тут www.proza.ru/cgi-bin/login/cert.pl Тырить как минимум глупо =)
А вот и сама "Ундина"
"Ундина" Ведь я совсем не ангел, не дочь я Люцифера,
Не сильфа, не ундина из чьих-то смутных снов.
Я вмиг во Тьму влюбилась отнюдь не самой первой,
Она же мной играла, проклятая любовь...
Нет, я совсем другая, которая не знает,
Что сделать, чтоб утешить пожар зовущих ран.
Один меня за холод за разом раз прощает,
А у другого в мыслях лишь горечь и обман.
У первого два года живого сердца нету,
Другой же продал душу, чтоб вечность повидать.
Кому из них придется со мной встречать рассветы,
И кто из них свихнется, пытаясь удержать?
Нет, я совсем не схожа с той нимфой, для которой
Написаны легенды о Солнечных слезах...
Ошибку я, наверно, пойму еще нескоро,
Держа стальное сердце в руке, как на весах...
Пролог
4003 год. Планета Земля медленно замерзает.
Что же послужило этому причиной? Невероятно, но причиной был тот самый Апокалипсис, который люди ждали еще с незапамятных времен, но никак не могли дождаться. Глупцы! Разве смерть может предупредить о себе?
Вот и пришла она… Неожиданно…
Нет, никто, как ни странно, не умер. Но никто и не жив. Как можно быть поистине живым, если солнце затянуто черными тучами, а погода окончательно сошла с ума?
Поскольку светило было скрыто чернотой осерчавшего неба, на планете воцарилась поздняя осень. Одиннадцать из двенадцати месяцев планета спала глубоким сном: зима. Вьюги прочесывали планету, заметая все, что можно замести, замораживая все, что можно заморозить. Сугробы, сугробы, сугробы. Никакая техника не справлялась: если нужно было куда-то пробраться – и то, лишь экстремал соглашался выползти из квартиры зимой – прогрызай себе дорогу, процарапывай, расковыривай. Чем угодно. Грызи, чтобы выжить.
И лишь в июле некий намек на жизнь овладевал ею. На деревьях – на не всех, а только на самых выносливых, две или три почки выпускали зеленые язычки, травинки, те, что умудрились выжить, тянулись вверх, наливались, даже оставляли семена. Но увы – семенам этим почти не суждено было прорасти.
Голодно было на планете. В первые десять лет люди проели весь стратегический запас, а потом началась паника. Могло совершиться убийство из-за корки хлеба – самого важного теперь, самого редкого... Как в далекие времена войн, пища выдавалась строго по талонам, ведь пшеница почти не выживала в условиях практически не прекращающегося ливня.
Пусто было на Земле. Не слышно более пения птиц, не зеленеют более луга, не шныряют по лесам звери – люди поспешили перенести всех и все, что требовало тепла, в специально построенные Центры, искусственно обогреваемые и освещаемые. Да, там были воссозданы ландшафты, в которых звери и птицы жили до Апокалипсиса, как окрестили исчезновение Солнца люди. Там возделывались клочки обедненной веками почвы и сеялись злаки и овощи. Да, они жили и даже приносили потомство, но все же раньше, чем надо, хирели и умирали. И с этим ничего нельзя было сделать.
Как бы хотелось ученым создать такой большой купол, под которым поместилась бы вся планета или хотя бы города по отдельности! Но город – не крошечный кустик, не было еще создано такого материала, который в подобной конструкции выдержал бы хотя бы свой вес...
Всего два месяца прошло после трагического дня, когда Солнце занавесилось тучами, как огромная угроза для дальнейшего выживания человечества озаботила умы ученых: дефицит травы, листьев на деревьях – дефицит и кислорода. Только самая неприхотливая, влаго- и тенелюбивая растительность уцелела. Например, выжила листва лесных кустарников, с малого зернышка выраставших в условиях темноты и сырости. Но ведь невозможно населению всей планеты дышать только этими зелеными кочками! Еще чуть-чуть – и старушка - Земля задохнулась бы. Всего тридцать процентов зелени – критическая цифра. Что делать? Ученые и тут не подкачали. После первых ста лет наука, опешившая поначалу от странностей новой жизни, и из тополей и множества генов других растений создала деревья, а из пшеницы – растения. Новые виды пусть нелегко, но все же смирились с обилием осадков и прижились. Старые же растения тщательно берегли в центрах. Вода, теперь составлявшая основную массу планеты, также расщеплялась на кислород, выпускавшийся в атмосферу, и водород, использовавшийся на отопление. Этого едва хватало, чтобы поддерживать те жалкие остатки жизни, что остались на планете.
Люди очень тяжело переносили трагедию планетарного масштаба. Ученые же и вовсе сходили с ума.
Существует такое понятие в ученом мире, как «ядерная зима». При ней растения должны погибнуть в течение двух-трех месяцев, животный мир не сможет продержаться и недели. Как следствие - тотальная нехватка питания и массовая гибель людей. Далее - утрата атмосферой свободного кислорода, далее - озонового слоя, далее планета становится открытой - для солнечной радиации и солнечного ветра, что исключает здоровую популяцию человечества. Попросту должны рождаться уроды, которые если и выживут, дадут вырожденное потомство.
Так сказано во всех научных книгах. На деле же...
«Мы все умрем!» - паниковали ученые первую неделю.
«Мы должны умереть со дня на день», - заверяли они же через месяц.
«Почему мы не умираем? Это ненормально!», - уже бунтовала наука через столетие. Странные люди, странные, ведь можно было успокоиться...
«Лучше бы мы умерли», - вздыхало человечество сейчас.
Земля должна была превратиться в безжизненную пустыню. Но она все еще жила. Чудо?
Магия.
Тела людей пытались приспособиться. Непривычные атмосферные условия плохо повлияли на человеческое здоровье. Некоторые счастливцы обнаружили у себя тотальное повышение температуры тела, естественно, магический подарок. Но у большинства этого не произошло. Чтобы избежать смертей, ученые создали тепломеры – маленькие устройства, заставлявшие кровь двигаться быстрее. Постепенно на тепломеры перешла вся планета – аппаратики надевали детям при рождении и снимали после смерти людей.
Земля спала. Вечная осень. Голод. Дождь. Потопы и наводнения. Люди не успевали откачивать воду из-под городов. То один, то другой дом завоевывались мутировавшей плесенью. Стоило вдохнуть споры - и все, конец. Курортом считалось место, где температура воздуха была выше пятнадцати градусов тепла.
Состояние планеты смутно напоминало времена извержения вулканов, когда тучи пепла закрывали Солнце. Оно, пусть и слабее, греет, но не светит. Оно есть, но в него уже мало, кто верит. Никто из ныне живущих не мог знать определенно, была ли огромная звезда сказкой или совсем наоборот… Те, кто верил в существование ее, были изгоями, а убеждавшие в этом остальных – считались сумасшедшими.
А что ужаснее всего, практически через пару часов после наступления эпохи Дождей – так окрестил новое время мир - люди, наконец, точно узнали, что магия, о которой было столько споров, все же существует, и не просто существует, а управляет существованием мира практически наравне с Небесной Канцелярией! Многие, проснувшись однажды, обнаружили себя на потолке в состоянии левитации, многие мучились, читая мысли окружающих. Те, кто видел людей насквозь – люди-рентгены – в конце концов сходили с ума. Конечно, каждые пять минут видеть вокруг лишь скелеты и функционирующие внутренние органы...
И все бы хорошо, если бы люди умели управлять волшебством без ущерба для себя и других! Магия не подчинялась законам, она жила своей жизнью и наказывала тех, кто решался диктовать ей правила. Это было страшнее вечного холода…
Тепла! О, небо! Пошли немного тепла и света!
Люди кричат, но крики похожи на хрип.
Люди плачут, не зная, что все потеряно.
Люди... Сломившиеся покорители природы, павшие на колени, целуют грязь под ногами своими, молят, стонут, каются, не понимая, за что, чем заслужили они такое наказание... Воспринимали, как должное – ну, светит. Ну, греет. Куда оно денется? Да, и эта звезда не вечна, но она взорвется, когда нас уже не будет. Погибнет кто-нибудь другой, но не я. Я выживу. Я вечен.
Наивные... Поплатившиеся...
Солнце, вернись!
Прости! Прости детей своих!
Холодные струи дождей хлестали израненную и подмерзающую Землю.
А люди все ждали…
Ждали Солнца…
Вовремя...
Автобус на водородной подушке, обещанный еще час назад, так и не приходил. Энджи, мокрая с головы до ног, нервно мерила шагами остановку и злилась. Джинсы ее безнадежно промокли, такая же куртка уже не спасала от воды и Энджи скривилась, почувствовав, как холодные капли проникают под тонкую маечку.
-Тепломер, чтоб его…. Как же, вечный, непробиваемый, непромокаемый. Резервная энергия через три часа кончится, и тогда все...
Энджи представила, как от холода она впадает в некое подобие анабиоза, как двигаться становится лень, как глаза закрываются, и она засыпает... Навсегда... Сердце сжимается и ноет, а потом клапаны не выдерживают и вот он – свет в конце тоннеля.
Девушку замутило. Проклятая гемофобия.
Совершенно обессиленная и напуганная, Энджи присела на край скамьи и обхватила голову руками.
-Чудо, чтоб тебя, где ты есть? – в сердцах закричала Энджи, увидев, как цифры на тепломере превратились в 02,59.
Взвизгнула шинами маленькая машинка, тормознув у остановки.
Стекло заднего сидения опустилось, оттуда высунулся юноша и поманил Энджи. Та осторожно приблизилась.
-Тепломер покупать? – спросил юноша.
-Его, родимый… Автобус жду, - смутившись, ответила Энджи.
-Не жди, сами только что оттуда, с водородной подушкой проблемы, а остальной транспорт уже занят, - пробурчал водитель – немолодой уже человек, сильно похожий на того, кто сейчас улыбался Энджи. – Садись.
-С незнакомыми не езжу, спасибо, - попыталась увернуться Энджи,
Но водитель был непреклонен:
-Не время капризам. Предпочитаешь бесславно замерзнуть? Почему родители не купили тебе запасной тепломер?
-Мама и отец утонули во время разлива рек, - шепотом ответила Энджи, стараясь не расплакаться.
-Прости, -смутился водитель. - Ну, и для себя любимой пожить надо, значит! Рэй, давай ее сюда, видишь, окоченела уже… - высказался водитель и крепче сжал руль.
Дверь гостеприимно распахнулась. Рэй протянул Энджи узкую крепкую ладонь:
-Не бойся, вреда мы тебе не причиним. Не из той породы людей.
Энджи колебалась. Жизнь уже столкнула однажды ее с «не той породы людьми» и лишь чудо спасло ее. Девушка украдкой взглянула на дисплей тикающего тепломера. 02:50
-Поехали, - сломалась Энджи. - Но предупреждаю, я царапаюсь и кусаюсь.
Девушка влезла на заднее сидение и захлопнула поплотнее дверь, чтобы сырость не проникла в уютный салон.
Некоторое время все ехали в гордом молчании. Дорога отбрасывала мокрые блики, по бокам мелькали деревья, фонари вдоль шоссе превращали ночь в сумерки, но, к сожалению, сумерки в день превратить не могли…
Энджи вынула расческу и принялась распутывать каштановые кудри.
-Женщина всегда и везде остается женщиной, даже если похожа на мокрую кошку, - улыбнулся Рэй, разглядывая Энджи.
От теплого голубоглазого взгляда Энджи стало несколько не по себе, она поспешно отвернулась и уставилась в окно.
Мелькающие прожекторы были уныло однообразны, да и мокрая грязная дорога – трудновато положить новый асфальт в условиях практически непрекращающегося ливня – выглядела не лучше. Уже темнело, и прожекторы светили в полную силу, вот только особого толка в этом не было – сумерки все равно были похожи на очень густой черничный сироп.
Энджи немного расслабилась и украдкой скосила глаза в сторону попутчика.
Обычный. Энджи даже испытала небольшое разочарование. Просто парень. Ничего особенного. Руки – да, явно сильные. Но не больше. На нос очки – и сошел бы за ботаника. Лишь глаза – яркие, голубые...
Энджи снова уставилась в пол.
Симпатяга – парень, заметив, что Энджи даже на грязь на своих джинсах обращает и то больше внимания, помрачнел и громче, чем надо бы, представился:
-Мое имя - Рэй… Вот… А за рулем мой папа, Он профессор научной медицины, но не любит об этом говорить и просит всех, чтобы его называли просто Дэном.
-Спасибо, что согласились подвезти, - застенчиво прошептала Энджи, старательно избегая голубых глаз парня.
-Спасибо, что согласилась поехать, - рассмеялся Дэн и неожиданно повернул.
Вдруг машину занесло на мокрой дороге. Взметнув фонтаны брызг, автомобиль буквально влетел в остановку – стеклянную коробку с витражами. Энджи успела заметить только, как Рэй накрыл ее собой, прижав к сидению, и закричал: «Не шевелись!». Толчок… Звон, хруст, стон… Тишина… Темнота…
Левую руку немилосердно пекло. Такое ощущение, что ее сжигают заживо.
Энджи попыталась приподняться, но тщетно: что-то придавливало ее к сидению. Окончательно очнувшись, Энджи покосилась на тепломер. 01,50. Куда утекает время? Стоп… Куда делась крыша автомобиля? И почему Рэй так тесно к ней прижался?
Энджи попыталась скинуть с себя парня, но получила в ответ только стон. И только тут девушка заметила, что по пальцам Рэя струится кровь. Она провела руками по спине попутчика…
Десятки осколков разбитых чудовищным ударом стекол торчали из Рэя, делая его похожим на ежа. Отняв руки от рубашки парня, Энджи с ужасом осознала, что на пальцах ее самая настоящая кровь…
-Он… Спас мне жизнь?..
-Да… Спас… - послышался над головой хриплый голос Дэна, которого, по-видимому, выбросило из автомобиля при повороте. – Пожалуйста, не шевелись, дай ему умереть спокойно.
-Что? – закричала Энджи. – Он умрет?
-Сильная потеря крови... И без осмотра заметно, - голос отца Рэя срывался, но он, как истый медик, продолжал говорить врачебным языком. – Еще несколько минут и конец... У него сердце…
-Ни слова больше! – девушка, извиваясь ужом, выползла из-под Рэя. – Осмотрите его, наконец!
Руки Дэна задрожали, но он мужественно протянул пальцы к одному из осколков. Гримаса ужаса исказила лицо отца. Да, вот почему «научной медицины» - «практической» он точно не переживет. Неужели у него тоже гемофобия?
Энджи легонько шлепнула по руке профессора:
-Ладно, сама умею. Отойдите, и так темно.
Умелыми движениями рук Энджи исследовала окровавленное тело юноши. Ребра целы, остальное тоже... Наверняка стекло лишь поранило парню спину – скинув куртку, Рэй сидел в машине в одной футболке.
А если бы он не закрыл ее, стекло перерезало бы Энджи артерии... Девушку снова замутило. Проклятье! На чужую кровь не реагирует, а о своей думать страшно!
-Дэн, приподнимите его как-нибудь… Живете далеко?
-Относительно близко. Но поднимать его я не рискну. А если мелкие стекла по венам пойдут?
-Не говорите только, что выхода нет совсем, Дэн, - похолодела девушка.
-Энджи… Ты веришь в магию? – неожиданно спросил профессор.
-Хотите сказать, его спасет только чудо? – поинтересовалась Энджи, выдергивая пальцами все те осколки, которые могла выдернуть вручную.
-Нет… Я имею в виду вот что… - и Рэй мягко приподнялся в воздух, обволакиваемый зеленоватым свечением.
Тонкая зеленая аура струилась с рук отца Рэя, удерживая парня на весу, как бы в пузыре из света. Тело парня обмякло. Энджи не могла спокойно на это смотреть:
-Я врач! Я в этом году экстерном институт закончу уже! Давайте я вам помогу зашить ранки!
-А ты сможешь сама? – схватился за соломинку Дэн. – Я бы и рад, только вот иглу пальцы не удержат, видишь, что творится с руками...
-Он смог пересилить себя ради спасения жизни. И я смогу, - с уверенностью заявила Энджи.
Операция
На тепломере 01,20.
Дэн дошел до крохотного, спрятанной в сени деревьев дома и открыл дверь. Шагнул, включил свет…
Маленькое снаружи, жилище оказалось внутри огромным! Судя по количеству дверей, ведущих из хорошо обставленной прихожей, комнат было минимум восемь. Такое зрелище поражало…
-Это как так? – поинтересовалась Энджи, запирая дверь.
-Да… Мама Рэя не совсем хорошо управляла своей силой. Побаловалась с пятым измерением.
-А где она сейчас? – полюбопытствовала девушка.
Дэн немного помолчал, потом тихо проговорил:
-Когда Рэю было три года, Мишель прогневала магию. Слышала выражение: «тянуть время»? Она попыталась воплотить выражение в жизнь, воспользовавшись своей силой. Время рассердилось. Мишель больше нет...
-Извините, я не знала...
-Она хотела растянуть лето... Всего на день...
-Давайте к делу. Ох, что-то нехорошо мне, - и Энджи покачнулась. - Может, вы сами…
Но, взглянув на трясущиеся от ужаса руки отца Рэя, Энджи переменила тон:
-Мне нужен стол, игла, нитки, острый нож, а лучше скальпель, спирты обычный и нашатырный, - скомандовала девушка.
-Есть! – Дэн кинулся в одну из комнат, но резко затормозил и спросил: - А нашатырный спирт зачем? Его же нельзя пока в сознание приводить!
-Профессор, я в своем уме, - немного раздраженно ответила Энджи. – Я очень крови боюсь, это меня надо будет в сознание приводить…
-Понял! – Дэн толкнул одну из дверей. – Там стол!
Энджи приняла Рэя от профессора и уложила на стол. Разорвала рубашку, насквозь пропитанную кровью, обнажила спину. Рэй истекал кровью на глазах.
-Дэн? – еле слышно позвала Энджи, понимая, что вот-вот ей станет плохо.
-Бегу! – под носом оказалась ужасно пахнущая ватка.
-Еще… - попросила Энджи, цепляясь за стол. – Мало…
Новая порция смеси освежила девушку, руки ее больше не дрожали, и Энджи со спокойной душой взяла в руки скальпель. Она осторожно провела надрез на спине Рэя у одного из тех осколков, что засели глубоко. Пошла алая кровь.
-Тампон! – скомандовала девушка, борясь с вновь нахлынувшей дурнотой.
В руке Энджи оказался тампон, новая ватка с нашатырем – под носиком.
-Спаси его! – почти беззвучно молил профессор. – Только спаси!
-Я стараюсь! Не повезло вам со мной, ничего бы не случилось... Проклятый тепломер, – сжав зубы, промычала Энджи. – Если бы вы рассказали, почему ему нельзя терять кровь…
-Нельзя, чтобы давление крови падало… Не отвлекайся, прошу.
Еще один осколок звякнул, упав в услужливо подставленную мисочку.
-Шить! – бросила Энджи, отложив инструмент.
В пальцах оказалась игла с длинной нитью хирургического шелка. Хм, откуда у профессора «научной» медицины скальпель и нити? Это скорей у «практиков» такое и в карманах найти можно..
. Энджи плавно вонзила ее в края одной из ран и принялась зашивать ее, чуть не падая от ужаса.
Девушка щедро полила спину Рэя перекисью водорода. Пошла реакция, жидкость зашипела. Энджи поежилась: это не столь больно, сколько горячо… Горячо!
00,09… Как же долго шла операция... Наконец, зашита последняя ранка.
-Профессор! Тепломер… - расплакалась Энджи, обрезав нить. – Я сейчас погибну...
-Ни слова больше! – Дэн бросился в соседнюю, маленькую комнатушку.
00,01… Новый тепломер защелкнулся на запястье Энджи. Старый же аппаратик, противно запищав, умер.
-Поспи, Энджи… - вынув из окровавленных пальцев девушки иглу, Дэн довел ее до кровати. – Я сам перевяжу. С этим я справлюсь.
Энджи закопалась в теплое одеяло, обмяла для себя под ним уютную норку, свернулась калачиком и почувствовала себя почти счастливой...
Легенда
Энджи спала и видела странный сон. Она шла с фонарем по дому профессора. Ярко-белый конус света выхватывал из темноты отдельные предметы, напольное покрытие, рядок спящих лампочек на потолке... Энджи что-то искала, но никак не могла понять, что именно.
Девушка уверенно распахнула дверь. Энджи увидела бесчисленные ряды стеллажей, уходящие вглубь библиотеки. Она шла, шла, шла, ведя пальцем по полке, оставляя дорожку чистоты посреди толстого слоя пыли...
Старые фолианты гордо стояли ровным рядом. Их потрепанные обложки носили следы Времени, безнадежно въевшегося в них. Энджи гладила пальцами ободранные корешки, в то же время пытаясь понять: как? Почему она здесь? И что она, в конце концов, ищет?...
Девушка вдруг остановилась и вытащила один из томов. Раскрыв на случайной странице, Энджи захотела прочесть витиеватые буквы, но книга вырвалась из ее рук, взлетела под потолок, подобно птице, хлопая страницами, а потом рассыпалась. Листы бумаги, покачиваясь, слишком медленно даже для сна, опускались вниз. Энджи кинулась ловить их – то, стоило ей коснуться страничек, те растворялись. И наконец осталась лишь одна – желтоватая с чернеющим текстом. Энджи подпрыгнула, схватила ее и жадно вгляделась в буквы...
«...И заплачет небо. И слезы его смешаются со слезами рода человеческого, вставшего на колени и взмолившегося о милости, но только нет им прощения, как и нет на планете их грешной достойного.
Много зим пройдет и в теле человеческом воплотится покровительница водная, дива легендарная, ундина, и прекрасен лик, и чисты помыслы ее. Сойдет ундина на с небес вековечных, дабы вкусить любовь, дабы ею и унизиться.
Лишь ундине дан шанс единственный умолить небеса пощадить людей виноватых, отвести тучи от лика солнечного, теплого да яркого, да в тот день, когда порядок в хаосе воцарится, когда точки станут чертой, когда вальс полонезом обернется. Но труден путь земной будет: много горести испытает человек, которого изберет легендарная, много слез прольет, как и небо печальное. Выбор встанет пред нею нелегкий: Свету или Тьме подчиниться, яркость пожара или ласку костра пожелать. Лишь сделав выбор осознанный, с чувствами искренними, сможет ундина до небес достучаться, да мольбу людскую им передать.
И тучи разойдутся. И вновь Солнце слезы свои подарит детям своим, дабы они утешились ими...»
Страничка исчезла. Энджи увидела, как с огромной скоростью шкафы взлетают вверх и испаряются. Теперь она стояла в операционной, на столе лежал Рэй, подключенный к пищащему аппарату. Юноша был весь утыкан стеклами и истекал кровью. Кардиограмма истерически взвизгнула и... И выпрямилась.
-Не...е...е..е...е...е...т!
Стальное сердце
-Нет! Рэй! – Энджи рывком села на кровати, обливаясь липким потом.
-Что с тобой? - вздрогнул сидящий рядом профессор.
-Всего лишь сон... Он жив? – одними губами выговорила Энджи.
-Ты молодец… - вымолвил профессор. - Энджи, спасибо! Я теперь тебе обязан пожизненно, теперь все, что попросишь...
Энджи возмутилась:
-Не надо так… Вы мне лучше объясните, что у Рэя с сердцем.
-Его сердце… Стальное… - выдавил профессор.
-Что? – одними губами выговорила Энджи. – Как так?
-С детства у моего мальчика был порок сердца… - объяснил Дэн не своим голосом. – Мы сразу же записались в очередь на пересадку, но время шло, а сердца моему мальчику пересаживать не собирались. Рэю с каждым днем становилось все хуже, он мучился... Я сел за чертежи. Семнадцать лет, каждый день за бумагами и вот оно стальное сердце, передо мной...
-Но почему именно сталь? Не пластик, не силикон, а сталь? Не самый подходящий материал, кажется, - с умным видом а-ля: «Скоро-буду-врач» произнесла девушка.
-Если бы я только мог найти что-нибудь более подходящее! – глаза Дэна, голубые, как и у сына, просто потухли от боли, терзающей его. - Биоматериалы мне, как непрактикующему хирургу, были недоступны, а из доступного в лабораториях осталась лишь сталь... С самого рождения сына я собирал механизм: по винтику, по гаечке, вот этими вот руками вытачивал... Силикон – да, присутствует, но в таких количествах, что назвать сердце силиконово - стальным язык не поворачивается.
-Почему вы не дождались пересадки?
-В один ужасный день мне позвонили и сообщили, что сердце, предназначенное сначала Рэю, пересадили сыну какого-то влиятельного человека. Я чуть не поседел с трубкой в руке. Вечером Рэю стало так плохо, что я понял: если не повезет, его будет уже не спасти. Я решился на пересадку стального макета, не доделанного, но функционирующего.
-Да, я заметила, как вы помогли мне, - усмехнулась Энджи. – Правая рука...
-Не смейся. Я семнадцать лет облегчал муки сына. У меня было предостаточно времени, чтобы перестать дрожать.
-Но все же, почему не профессионалы практики? – недоумевала Энджи, с трудом осознавая положение дел.
-Как, как я мог доверить сына чужим людям? – негодующе вскричал профессор. – Я изобрел механизм, я вживил туда электроды – нервы и трубочки – сосуды, я! Некогда было объяснять им все, Рэя уже один раз подставили с донором, второго раза могло бы и не быть!..
-Успокойтесь, - примиряющее погладила Дэна по руке Энджи. – Так что дальше?
-В тот момент, когда живое сердце Рэя сделало последний удар, я наложил последний шов. Проблема в том, что я не успел до конца отладить принцип работы клапанов: если давление крови будет ниже, чем надо, механизм просто остановится и запустить его еще раз… Это будет невозможно…
-Долго он с таким сердцем живет? Если можно это назвать жизнью...
-Довольно-таки… Два года…
-Вы понимаете, какой риск? – Энджи не выдержала и вскочила. – Вы, профессор, мудрый человек, рискуете сыном, но ради чего? Повезли бы его в город, объяснили ситуацию! Может, для Рэя нашли бы донорский орган!
-Да не успели бы! Если бы знала ты, какие муки адовы терпел этот парень! Мне больше нечего сказать… - опустил голову Дэн. – Его жизнь для меня дороже…
-Где он? – спросила Энджи.
-В соседней комнате, спит, - ответил Дэн и, закрыв лицо руками, затих.
Энджи грубо толкнула дверь и вошла.
В маленькой тесной комнатке всего и было то, что тумбочка с лекарствами и кушетка, на которой и лежал Рэй. Вопреки заверению профессора, он не спал, а сжимал в руке мячик от большого тенниса. На красивом лице парня застыла гримаса: судя по ней, полученные раны дали о себе знать.
-Больно тебе? – участливо спросила Энджи, присаживаясь на край кушетки.
Глаза юноши заблестели, как только он увидел свою спасительницу:
-Привет, Энджи! Спасибо тебе!
-Да ладно, - отмахнулась девушка с таким видом, будто не жизнь человеку спасла, а конфетку подарила. – Это тебе спасибо, иначе бы отлеталась я уже. Ты как?
-Если не шевелиться – терпимо, - осторожно заметил Рэй. – А что?
-Ну-ка, дай взгляну, - Энджи разбинтовала парня.
Швы воспалились и кровоточили, Рэй был не в лучшем состоянии.
-Да уж… Печально…
-Все так плохо? – носом в подушку промычал Рэй.
-Не умрешь. Сейчас вылечим, - Энджи взяла с тумбочки пузырек с лекарством, на этикетке которого пестрели непонятные буквы, и осторожно принялась промывать швы.
Рэй стоически протерпел всю процедуру.
-А внутрь? – пошутил он, поворачиваясь.
-Больной, вам нельзя! – наигранно возмутилась Энджи.
-Эх, - разочарованно протянул тот. – А болеть-то неинтересно…
-Еще б интересно было!
Повисло молчание… Наконец Рэй попросил:
-Пить хочется…
-Сначала узнать бы, что у тебя с органами, нет ли незамеченных мной повреждений.
-А… Там все железно, - и Рэй постучал себя по груди.
Сердце Энджи глухо стукнула, подтверждая, что еще живое … Он знает?
-В каком смысле? – шепотом переспросила Энджи.
-В том, что все в порядке, не болит ничего… Эй, - Рэй взял Энджи за руку. – Чего ты белая такая?
-Не белее тебя! – взорвалась Энджи, вырвав руку, и бросилась к двери.
-Энджи! – Рэй приподнялся. – Вернись!
-Я подумаю, - выдохнула девушка уже за дверью…
продолжение в следющем посте
прежде, чем выложить свое фентези, предупреждаю
Оригинал уже сохранен на ресурсе "Проза.ру". Сертификат об авторских правах тут www.proza.ru/cgi-bin/login/cert.pl Тырить как минимум глупо =)
А вот и сама "Ундина"
"Ундина"
Оригинал уже сохранен на ресурсе "Проза.ру". Сертификат об авторских правах тут www.proza.ru/cgi-bin/login/cert.pl Тырить как минимум глупо =)
А вот и сама "Ундина"
"Ундина"